Снова придётся начать с общего обзора, чтобы понять, откуда взялись словене. Ибо они по всем признакам – часть славян. А откуда взялись на Руси славяне, мы пока не знаем. Но ладно – мы! Мы-то ещё попробуем в этом разобраться. Но характерно, что никаких славянских племён на русской территории не знает и… наш первый летописец!
Примечание об отсутствующих славянах
Начнём с того, что внимательно просмотрим отчёт летописца об известных ему народах:
Въ Афетови же части сѣдить русь, чюдь и вси языцѣ: меря, мурома, всь, мордва, заволочьская чюдь, пермь, печера, ямь, югра, литва, зимигола, корсь, лѣтьгола, либь. Ляховѣ же, и пруси и чюдь присѣдять к морю Вяряскому. По сему же морю сѣдять варязи сѣмо къ вьстоку до предѣла Симова, по тому же морю сѣдять къ западу до земли Агаряньски и до Волошьскые.
Все есть! Даже югра и зимигола! Славян нет. Вспомнили лишь ляхов. И то в связи с Варяжским морем. И всё. Нет славян на Руси!
Более того, летописец, словно издеваясь над адептами славянского величия, не указывает их и среди т.н. «Афетова колена»:
Афетово же колѣно и то: варязи, свеи, урмане, готѣ, русь, аглянѣ, галичанѣ, волохове, римлянѣ, нѣмци, корлязи, венедици, фряговѣ и прочии, присѣдять от запада къ полуденью и съсѣдятся съ племенем Хамовомъ.
Но как же так? А всякие поляне-древляне? Кривичи-дреговичи? Они же тоже упоминаются в летописи. И даже прямо говорится…
А что, собственно, говорится?
А говорится о славянах вот что:
А Афетови же вся полунощная страна и западная: Мидия, Олъвания, Армения Малая и Великая, Каподокия, Фефлагони, Галатия, Кольхысъ, Воспорий, меоти, дереви, сармати, тавриани, Скуфия, фраци, Македония, Далматия, молоси, Фесалия, Локрия, Пеления, яже и Полопонисъ наречется, Аркадия, Ипириноя, Илурикъ, словене, Лухития, Аньдриакия, Аньдриатиньска пучина.
В общем, ясно без перевода: «словене» - это ни в коем случае не страна, а некий народ без определённого места жительства. Где-то между Иллириком и некоей Лухитией.
Это явно не Русь.
Во-вторых, ясно, с чьего голоса поёт наш летописец. С византийского. Переписывает наш Нестор, нагло попирая конвенцию об авторских правах, византийский атлас стран мира. Который, в свою очередь, называет оные страны, начиная от соседей Византии на востоке и затем идее против часовой стралки вдоль берега моря. Сначала Чёрного, а затем и Средиземного. И получается у него логичная картина.
Мидия – юго-восток Чёрного моря, южнее нынешнего Трабзона и вплоть до Азербайджана.
За нею Азербайджан и следует: в те времена его называли Албанией, но своё имя страна получила от последнего сатрапа Мидии Атурпатака (или Атропат), который после смерти Александра Македонского устроил было в горах южнее нынешней Нахичевани независимое государство.
Далее следует Армения, вполне там, где ей и положено быь. Затем, правда, наш атлас делает резкий кувырок в сторону: Капподокия на юге, Пафлагония на севере и Галатия между ними – это части нынешней Турции. Затем, однако, последовательное повествование продолжается.
Колхида севернее Армении, Боспор севернее Колхиды, меоты сидят в болотах у Азовского моря.
Кто такие «дереви», история умалчивает, а заниматься их идентификацией не входит в состав задач данной работы. Важно, что дальше закономерно идут степные сарматы, за ними жители солнечного Крыма, за ними – Скифия северо-западного Причерноморья. Затем фракийцы; причём отметим – не Болгария. А значит, путеводитель наш составлен во времена, когда государства Болгарии ещё нет, но и в составе Византии эта местность не числится. Потом южнее – Македония. Далмация, где ещё не водились чёрно-белые собаки. Молоси-молоссы – народ, населявший Эпир; то, что данной провинции летопись не знает, опять-таки указывает на время, когда Византия это место уже не, а кто-то новый ещё не…
Дальше идёт собственно Греция: Фессалоники, Локрида – историческая область в средней Греции, известная педофильскими традициями, Пелопоннес, Аркадия… Ипириноя – это опять Эпир, но уже западный. За ним идёт Иллирик – по сути, территория всей бывшей Югославии. Лухития – это Дассаретия античных источников, сегодня, грубо, Албания. Что такое Аньдриакия, Аньдриатиньска пучина – никто толком не знает. Адриатика с Адриатическим морем? С чего тогда летописцу записывать море в страны, где поселилось потомство Иафетово? Некоторые относят Аньдриакию к Адрианополю – но это и нарушение логики, и, в общем, это всё равно никакая не страна, а в лучшем случае провинция Фракия.
Впрочем, это нам и не важно. Важно, что славяне помещены в некое неопределённое место за Иллириком. И помещены, в общем, с точки зрения науки текстологии, довольно небрежно. Если для других представленных в списке не стан, но народов, существует вполне внятная географическая локализация – именно там, где они и должны были находиться, - то славяне воткнуты в прямом смысле в географическую пустоту. Создаётся чёткое впечатление, что туда их воткнул сам летописец, таким образом как бы «узаконив» их существование.
При этом руководствовался он какими-то ему известными справочниками, до нас не дошедшими. Вот куда он помещает славян во второй попытке:
По раздрушении же столпа и по раздѣлении языкъ прияша сынове Симовы въсточныя страны, а Хамовы же сынове полуденныа страны. Афетови же сынове западъ прияша и полунощьныя страны. От сихъ же 70 и дву языку бысть языкъ словенескъ, от племени же Афетова, нарѣцаемѣи норци, иже суть словенѣ.
Дотоле общий для оборзевшего человечества язык, информирует нас автор сего исторического обзора, был разделён решительным в воспитательных вопросах Иеговою на 72 диалекта. Один из них стал славянским. На нём говорили некие норики, которые вместе с сыновьями Афета дошли до северных стран.
А Норик – это и было как раз за Иллириком – южная Австрия.
И вот тут, наконец, вписав в нужное место нужных славян, летописец с облегчением вышел на торную дорогу:
По мнозѣхъ же временѣхъ сѣлѣ суть словени по Дунаеви, кде есть нынѣ Угорьская земля и Болгарьская. От тѣхъ словенъ разидошася по земьли и прозвашася имены своими, кде сѣдше на которомъ мѣстѣ. Яко пришедше сѣдоша на рѣцѣ именемъ Моравѣ, и прозвашася морава, а друзии чесѣ нарекошася. А се ти же словѣне: хорвати бѣлии, серпь и хорутане Волохомъ бо нашедшим на словены на дунайскые, и сѣдшимъ в нихъ и насиляющимъ имъ. Словѣне же ови пришедше и сѣдоша на Вислѣ, и прозвашася ляховѣ, а от тѣхъ ляховъ прозвашася поляне, ляховѣ друзии — лютицѣ, инии мазовшане, а инии поморяне.
Спустя долгие времена расселились говорящие по-славянски – те же, надо полагать, норики – вдоль Дуная, отчего назвались по-разному. То же было и с теми, кто дошёл до будущих русских пределов:
Такоже и тѣ же словѣне, пришедше, сѣдоша по Днепру и наркошася поляне, а друзии деревляне, зане сѣдоша в лѣсѣхъ, а друзии сѣдоша межи Припѣтью и Двиною и наркошася дреговичи, и инии сѣдоша на Двинѣ и нарекошася полочане, рѣчькы ради, яже втечеть въ Двину, именемь Полота, от сея прозвашася полочанѣ. Словѣне же сѣдоша около озера Илмера, и прозвашася своимъ именемъ, и сдѣлаша городъ и нарекоша и́ Новъгородъ. А друзии же сѣдоша на Деснѣ, и по Семи, и по Сулѣ и наркошася сѣверо. И тако разидеся словенескъ языкъ, тѣмьже и прозвася словеньская грамота.
Так и разошлись люди славянского языка по земле, говорит автор. И грамоту назвали славянской по языку своему. А так-то славянами себя назвали только словене новгородские. И именно они для него – собственно славяне и есть:
И приде въ словены, идеже нынѣ Новъгород, и видѣвъ люди ту сущая, какъ ихъ обычай и како ся мыють и хвощются, и удивися имъ. И иде въ Варягы, и приде в Римъ, исповѣда, елико научи и елико видѣ, и рече имъ: «Дивно видѣхъ землю словеньску, идущю ми сѣмо…»
А другие – нет, не славяне:
Поляномъ же живущиим о собѣ и владѣющимъ роды своими…
Ибо древний автор, в отличие от нынешних энтузиастов, склонностью к переводу обощённых лингвистических понятий в конкретные этнические не страдал. И прекрасно знал: не все, кто говорит на одном языке, принадлежат к одному народу. Как, урмане не принадлежат к свеям и наоборот. Народ – это одно. Как он говорит – другое. Иначе он и думать не мог, наш автор. Между словенами новгородскими и, скажем, вятичами для него не существовало ничего общего. Огромные расстояния, разный образ жизни, разные обычаи, разные погребения. А что язык похож – так ясно же: когда разделили человечество, получили и те, и другие один из 72 языков через предков-нориков…
