Ингвар поднял повыше подбородок и смерил чужаков независимым взглядом. Он — сын конунга. А это — какие-то бродяги. Ишь ты, на службе у конунга они! Знаем мы, какие у вас в Растхофе конунги. Выборные. Какая ватажка на данный момент круче, та своего конунга и ставит. Не то что отец, конунг наследственный. Или даже Горм, конунг по праву завоевания. В Палтескье также, отец сказывал, конунги наследственные. А эти, в Растхофе — так, не пойми кто. От кульфингов бродячих недалеко ушли.
- Это что за ще... - один из растховских будто ошпарился ледяным взором Ингвара и быстро исправил нагло начатый вопрос, - за парень с вами? Это чтобы нас оскорбить?
- Но-но, русинг, ты за языком своим следи, - недобро прищурился и Ульф. - Это Ингвар, сын великого коназа Киавского, Хельга Вещего. Слыхал?
Лица растхофских напряглись. С Киавой у Растхофа отношения были не очень хороши. Ещё со времён отцовой молодости, когда он перенял у хазар радимичей и северян, зато помог каганским людям против растховских русов, пожелавших отнять у тех вятичей.
Кстати, само по себе — глупая затея, посмеивался отец прошлым летом, когда уже взрослому княжичу передавал секреты своего политического курса. Вятичей очень трудно достать в их лесах, а кроме того, они, считающие себя подлинными венедами и возводящие свою родословную к древним правильным богам, горды сверх всякого разумения. Хотя ничем от других славян не отличаются и живут скудно и лениво: в походы не ходят и добычу на войне не ищут. Разве что с буртасами иногда поцапаются — так и то там буртасы обычно инициативу проявляют. Так что и отобрать у венедов практические нечего. Вот и воюй с такими — гордыми и нищими обитателями чащоб, куда и нога человеческая не ступала. Чего ради?
Правда, справедливости ради надо сказать, что у князей их есть чего отобрать. Много они на торговле арабской взяли. Идёт через них один из путей. Хорошо и с хазарами мехами торгуют. Правда, дань им тоже дают, - но чисто мира деля: оно, конечно, от хазар в лесах укроются запросто, но ведь и торговлишке ущерб будет, коли те же степняки их Вянтич разорят. А разорят непременно — на самом торговом пути город стоит.
Так и зачем с ними воевать, усмехался папка. А вот помочь им против их врагов — это полезно. Ибо тотчас вятичи янтарный путь для русов киавских открыли. И уже не готы островные, а они, русы, торговлю здесь держат.
А янтарь — оно дело хорошее. Очень его арабы уважают. И в Хорезме тоже. А от Оки по Десне да Припяти пусть до Янтарного берега короткий! Тем паче что дреговичи в руке киавской тоже ходят.
В общем, трудные отношения с растхофскими, хотя открытой войны с ними нет. И вряд ли сейчас пойдут они на то, чтобы из-за полона небольшого рисковать напороться на месть Хельги Вещего за жизнь сына его Ингвара.
Ульф, тоже смекнув это, посвободнее расправил плечи.
- Его отец к нам в Альдейгьюборг на науку воинскую прислал, как это принято у людей языка нашего — с друзьями своими сынами обмениваться, чтобы те воспитание правильное получили.
Тоже не без намёка фраза. Альдейгьюборг с Киавой — друзья?
А Хольмгард — тоже с Альдейгьюборгом заодно. Одну реку они делят, один вход в Аустрвег. И хоть и спорят, да друг без друга не могут. Могут одним днём вообще общее конунгство устроить. А Киава и сама по себе сила, и у хазар в подручниках ходит. Серьёзное дело может завариться, коли их всех Растхоф обидит. А к тому всё и идёт.
- С чего бы мне тебе верить, Ульф-хёвдинг? - осведомился, после некоторого раздумья, старших растхофских русов. - Не то, что я тебя хочу обидеть, - чуть торопливее, чем нужно, добавил он, увидев, как сдвигаются брови альдейгьюборгского командира. - Но просто смотри, как ловко всё у тебя выходит. Берёшь челядь в наших землях — и ничего, кроме слов, предъявить за свою правоту не можешь. Паренька нам представил — а кто докажет, что он сын Хельга Вещего? С Хельгом у нас мир. С чего бы сына своего ему на наши земли посылать? И не слыхали мы, чтобы он сына своего к вам отправил. Не говорили о том люди.
Ульф развёл руками — с некоторой издёвкою, надо признать:
- Совсем одичали вы там, в лесах своих мерянских да муромских. Хотя, люди баяли, отошли от вас мурамарские русы? Ну да неважно. Я не нанимался тебе все новости восточных стран пересказывать. Парень — Хельгсон, и он уже убивал. На меч его посмотри. Достань меч, Ингвар Хельгсон, покажи людям, - и подмигнул: «И не убирай пока, дескать».
Ингвар подчинился. А что — меч его был и вправду хорош. Франкский, рейнский, великолепной работы. Три самоцвета на крыже. И почестно получил Ингвар меч — по обычаю древнему, по правде. Сказал отец: «Ничего не передаю тебе, сын мой, кроме этого меча. Им ты сам добудешь себе и богатство, и славу». Принял тем самым сына в воины.
Впитали растховские сведения, что им вид такого меча подсказал. Почувствовалось, как гонор их поменьше стал. Усвоили, что вместе с альдейгьюборгскими воями киавский князь дорогу сюда торит. А это уже не хёвдинга тёмного ума дело. Ему теперь уцелеть желательно и новость эту своему конунгу передать. Порадовать старину — как там его по имени - Хакона?
