Сего же дни реорганизовал я управление армиями. И прежде всего – объединил их. Ибо не вижу я пользы в их разделении дальнейшем. Ежели перед войною таковое разделение вынуждалось планом операционным – о сего достоинствах и недостатках была уже речь, - то во время войны поначалу это было мерою вынужденной и необходимой, а далее – данью амбициям двух генералов, равномерных званием и заслугами.
Ныне же, после ранения Багратиона сохранение 2-й армии – ненужная, ибо бесполезная, роскошь. Посему издал я таковой приказ:
"№ 26 Главная квартира деревня Моча
По обстоятельствам, доселе допускавшим существование 2-й армии, не приступал я к соединению ее с 1-ю армиею. Ныне, желая разделенные власти, а паче по сложности управления внутренним армиями устройством неизбежное затруднение уничтожить единообразным управлением, впредь 2-ю армиею присоединяю к 1-й Западной, сохраня оной сие наименование.
Разделение корпусов, не упуская времени, последует.
Начальство армии вручается г. генералу от инфантерии Барклаю-де-Толли.
Г. генералу от инфантерии Милорадовичу командовать резервом, состоящим из 3-го и 5-го корпусов, и обеими кирасирскими дивизиями. Протчие корпусные командиры остаются до распределения при своих корпусах.
Начальником главного штаба армии остается генерал-майор Ермолов, дежурным генералом полковник и флигель-адъютант Кикин.
Продовольствие армий по высочайшему поручению остается на попечении сенатора Ланского; распределение чиновников и упразднение излишних мест предоставляется его благоусмотрению.
Инженерной частью управляет генерал-майор Ферстер.
Артиллериею — генерал-майор Левенштерн, вспомоществуем генерал-майорами Бухольцом и Костенецким, Генерал-вагенмейстером — полковник Черепанов.
Генерал-лейтенанту Уварову командовать всею кавалериею, кроме двух кирасирских дивизий. Дежурным по всей кавалерии штаб-офицером к генерал-лейтенанту Уварову назначается его высочества адъютант полковник Потапов.
Флигель-адъютанту полковнику Марину оставаться при начальнике главного штаба генерал-майоре Ермолове.
2-й запасной артиллерийской бригады прапорщик Лаптев переводится в 1-й отделенной корпус, состоящий под командою генерал-лейтенанта графа Витгенштейна.
Князь Г.-Кутузов"
Арьергард подчинил Милорадовичу – самое подходящее место для сего бесшабашного генерала, показывающего при этом однако, довольно ответственности:
"№ 46 2 Главная квартира Мбча
Хотя ваше высокопревосходительство означены по новому расписанию армии командовать корпусами 3-м и 5-м и обеими кирасирскими дивизиями, но по приказанию его светлости весь ариергард остается попрежнему под вашим начальством впредь до особенного распоряжения.
Генерал-лейтенант Коновницын"
Затем генералу Ферстеру инструкцию начертал:
"1. Инженер-генерал-майор Ферстер имеет начальство над всеми штаб- и обер-офицерами инженерного корпуса и воинскими командами, к ним принадлежащими.
2. Господа инженерные чиновники вследствие сего имеют явиться к нему и состоять в полном его распоряжении.
3. Всем инженерным ротам состоять в команде инженер-генерала Ферстера, исключая одной, долженствующей состоять во владении г-на генерал-майора Ивашева.
4. Сверх оных для разных работ иметь 2500 ратников с лопатами, 600 с топорами и 400 с кирками. Сии ратники должны следовать при инженерной команде.
5. Господину инженер-генерал-майору Ферстеру состоять лично при его светлости фельдмаршале князе Кутузове".
Далее была всякая рутина, кою здесь уже решил не приводить я. Работы бумажной и так много, да управления – незачем ещё и в журнал сей тащить оные.
Из курьёза разве что приведу распоряжение своё относительно Ростопчина.
В последние дни совсем он извёл меня нытьём своим, при том, что распорядительности от него и помощи как от генерал-губернатора Московского я не вижу. Это тебе не студентов за письма какие-то копированные в Пермь ссылать или куда там он диссидентов загнал. Тут война, Федька, тут управлять нужно, а не в сатирах упражняться.
И за Москвы сожжение опасается он ответа. Ежедён мечется от одной версии к другой: то он едва не сам зажёг дом свой, от коего и Москва занялась; то ли Наполеон из личной к нему, Федьке, ненависти поджигателей арестовывает и, говорят, уже и расстреливает.
Словом, чтобы не подвергаться со стороны его домогательствам до себя, велел я изъявлять ему всякий раз, когда н ко мне просится, будто сплю я. И будить не велел ни в коем случае.
Как же сразу хорошо стало! Вот бы ещё и Беннигсена также отвадить! А то приходил тут ругаться, отчего в приказе об армий объединении нет ему места прописанного, когда он начальником штаба должен быть. Я же удивление изобразил: "Да как такое ожжет быть, голубчик мой? Вы же не при штабе быть должны, а при персоне моей! Не так ли государь и распорядился?"
Ох, как его перекорёжило! За одно такое зрелище не жалко было времени, на него потраченного!
