Ещё раз затребовал у Платова, чтобы не токмо нападал он на французов, но допреже всего достоверные сведения о передвижениях их доносил. Сие ныне важнее всего!
Отдал ему Ермолова с войсками – пусть сей генерал порядка штабного в отряд сей добавит, да и пехотою Платова ещё усилит.
Кстати, по донесениям окончательным, не 27, а 20 пушек взял платов у Давуста. Но и сие замечательно хорошо!
Милорадовича усилил также: теперь у него войск едва не в половину армии под началом.
Ожаровскому предписал следовать из Юхнова чрез Ельню уже и к Смоленску, стараясь без изнурения людей и лошадей предупредить неприятеля в сём месте.
Витгенштейн подошёл давеча к Чашникам, где стоял Виктор со своим корпусом и корпусом Леграна (бывш. Удинота). Тут его авангард под начальством, кн. Яшвиля завязал жаркое дело с Лсграном; с ириходом главных сил на штыках ворвался в Чашники. Легран стал на правом берегу р. Лукомли. После сего Витгенштейн выслал из Чашников отряды ген.-майора Властова к Друе и Враславлю и ген.-майора Гарпе—для занятия Витебска. Последний оказался на высоте: занял Витебск, захватив 2 орудия и 300 пленных! Изрядная победа сие, поздравлю я Витгенштейна!
Чичагов прибыл к Пружанам.
Так что всё неплохо пока, хотя и тяжело вновь за последние дни стало. Радость от победы избылась уже, растворилась в трудах ежедневных; а трудов по правильному преследованию Наполеона прибавилось. Одних бумаг только сколь за день подписываю – и генералам, и губернаторам, и прочим. Но должно меня утешать то, что я первый генерал, перед которым Бонапарте так бежит.
