- Дядя Воист, мама, - ответил мальчик.
Мать хмыкнула:
- Уй твой…
Ингвар с надеждой смотрел на неё. Мама была самым родным, самым надёжным и самым мудрым на свете человеком. После папки, конечно. Но папка… Папка всегда был в делах. И нежности к сыну, как мама, никогда не показывал. Зато строг был и спрашивал… больно спрашивал. Хотя всё равно Ингвар готов был отдать жизнь за него! И испытывал необъятное счастье, когда ладонь отца ложилась на его макушку. Такое бывало. Нечасто, но бывало. И тогда Ингвар готов был на всё!
А мама сидела задумавшись. Может, решает, как будет говорить со своим братом, уем Воистом, чтобы тот как-то решил дело…
- И что же было дальше? – спросила она, наконец.
- Уй Воист накричал на меня. Он сказал, что доложит об это великому князю, который подумает, нужен ли ему в дружине такой слабак. А потом велел привести другого щенка и приказал мне одному его убить.
- И ты?..
Ингвар шмыгнул носом.
- Ну… Я представил, что это волк… Волчок такой. И стал его бить… А мальчики всё равно смеялись. А больше всех – Туробид.
- И что же ты сделал?
Вопрос был важен весьма. Князь обиду прощать не должен. А князь начинается с княжича. Такого вот, сопливого. Ежели княжич на обиды не отвечает – никогда ему не удержать в кулаке вольницу русскую. Другого конунга найдут себе. Либо вообще промеж себя ярла выберут.
А Забаве вовсе не хотелось когда-нибудь оказаться бывшей княгинею. В том смысле, что должен быть готов сын князя русь возглавить в случае чего. Верить, что с Ольгом что-то случится, не хотелось. Нет, не так! Страшно было о том думать. Особенно, когда сыновья малы ещё. Но жизнь такова, что с мужчинами в ней постоянно происходят неприятности. Конечно, смерды могут прожить достаточно долго… Но те и не совсем мужчины. Ну, то есть оружием владеют, конечно, и в ополчение выйдут, коли князь позовёт. Да всё ж не воины.
Забава же достаточно долго прожила уже среди русов, чтобы пропитаться несколько их отношением к жизни и людям. А оно было простым. Кто с мечом – тот враг. Если не побратим. Кто без меча – тот добыча. Особенно если не русский.
Русы и друг с другом-то живут, стойно волки. На охоту стаей ходят, а вне её и друг на друга клыки ощеривают. И только вожака слушают. До поры. Покуда у того клыки острее всех в стае…
Так что русы много долго не живут. В сорок лет – уже ветеран. И три сына в строю. Или четыре. Тогда имеет шанс прожить дольше: сыновья в бою всегда рядом стоять будут.
И вот теперь, когда сын показал, что с остроте клыков его будущих можно сомневаться, Забаве стало немного страшно. Конечно, Ингор мал ещё. И в том же щенке малыша признал, такого же пожалел, как сам. Но ежели сейчас его не подправить в сторону правильного отношения к жизни, что Ольг однажды может оказаться без прикрытой сзади спины. Условно, конечно, говоря, потому как у князя есть свои побратимы, ближники, дружина… последнее дело, когда князь в бою ляжет. Это означает разгром полный, какой и не вспомнить вот так, сразу. Но ежели в сыне слабина – и на ближников расчёт тогда слабину даст. Ибо…
Нет, не выдадут в бою. Но власть, власть… Власть слабого отвергает. Ежели ты, князь, не воспитал сына так, чтобы приял он власть от тебя, как твою, чтобы русь и мысли не держала о другом вожде, - то ближники с тобой только до тех пор, пока ты жив. А за сына не встанут – как, к примеру встали ближники Одда за сына его Ольга…
Словом, сына надо было править. И срочно. Но княжича так-то вот на правило не разложишь – особенно теперь, когда он уже на мужскую половину перешёл. Но с Воистом надобно будет переговорить – пусть сделает как-то, чтобы выбить из сына эту нелепую жалость.
Ингвар с надеждою ловил выражение на мамином лице. Ему ужасно хотелось, чтобы его пожалела она – самое родное для него на свете существо. Даже не существо – сам свет! Мама – это свет! Это тепло! Это руки, приятно пахнущие чем-то сладким и терпким, что привозят из Царьграда. Это её щека, которая раньше так часто прижималась к его щеке! Это колыбельная, когда так сладко-сладко, и ты уплываешь в дальние сонные миры… Это вечера в её горнице, когда собираются женщины и начинают рассказывать сказки и петь песни…
Мама! Мамочка!
