И в самом деле: два дня назад Дмитрий Ливанов заявил, отвечая на вопрос о роли РАН, что "такая форма организация науки в XXI веке бесперспективна". Она не будет жить, она нежизнеспособна, добавил министр.
Бывает, конечно. Что-то живёт почти 300 лет, а затем становится нежизнеспособно. И общепризнанные достижения советской науки – на базе которых и сегодня наши оборонные секторы развиваются, - тоже не гарантия. И тысячи отечественных учёных, разъехавшихся по исследовательским центрам всего мира, так как дома не то что зарплаты платили меньше дворницких, но просто даже аппаратуры и реактивов для экспериментов не было, - это тоже, в общем, не свидетельство силы академической науки.
Как убеждён сам министр Ливанов, "роль интеллектуальных центров, центров производства новых знаний играют университеты. И это, с одной стороны, даёт постоянный приток молодых людей в науку, молодых профессионалов. С другой стороны, качественно поднимает уровень высшего образования".
В соответствии с этой идеей он и высказался по поводу традиционной российской академической организации науки: "Но у нас она живёт, - добавил он. - И эта жизнь, она еще какое-то время продлится. Может быть, долгое время, может быть, короткое. То, что от меня зависит, я буду делать, для того чтобы эта ситуация изменялась".
Академия наук в ответ обнародовала открытое письмо министру науки, в котором заявила, что не намерена сносить оскорбления. "Мы считаем совершенно недопустимым, что вначале на коллегии, а потом в интервью на радио министр, то есть человек, который занимает официальную должность, даёт какие-то уничижительные оценки и президиуму Академии наук, в котором немало выдающихся учёных, и самой академии, говоря, что атмосфера здесь какая-то неблагополучная и что будущего у академии нет, - подчеркнул в интервью ИТАР-ТАСС вице-президент РАН Александр Некипелов. - Мне кажется, что это очень странно для человека, возглавляющего науку, - постоянно вести атаки против ведущей научной организации страны".
После чего Дмитрию Ливанову было выдвинуто требование "публичного извинения перед сотрудниками" РАН. Иначе академия оставляла "за собой право требовать Вашей отставки с поста министра".
Таким образом, подспудный, но вполне очевидный для всех знакомых с ситуацией наблюдателей конфликт вошёл в острую, можно даже сказать, горячую фазу.
Впрочем, министр тут же притушил пламя своим извинением. "Если мои слова, - заявил он, - обидели кого-то из учёных, работающих в Российской академии наук, то я об этом искренне сожалению, приношу свои извинения".
С другой стороны, сформулировал он дальнейшую мысль так, что понятно стало: министр науки от своего не отступится. Условия, которые "созданы в Российской академии наук для учёных, работающих на высоком уровне, совершенно недостаточными для их эффективной работы, - сказал Ливанов. - В целом система организации работы учёных Российской академии наук не является современной, не является эффективной, не соответствует мировым стандартам. И ответственность за это несёт само руководство академии наук".
Таким образом, конфликт между Академией наук и министерством науки, в общем, не окончен. Новые сполохи, хорошо от которых не будет ни той, ни другой стороне, заложены в карту будущего, и полыхнут они непременно.
Один только возникает вопрос. Предположим, добился своего министр Ливанов. Удалось ему превратить Академию наук в клуб заслуженных старичков. А фундаментальную науку перевести в вузы. Но вот возникает тогда такой вопрос – с какого курса студентам можно будет поручать создание синхротрона? И какие конкретно вузы, разделят между собою имущество, например, Института ядерной физики РАН? А какими фундаментальными исследованиями начнут заниматься студенты института лёгкой промышленности?
На деле мы видим не схватку людей. И даже не схватку идей. Мы наблюдаем стычку двух управленческих единиц, компетенции которых пересекаются. По сути, это конфликт двух министерств науки. Академии, которая была им, фактически, с Елизаветинских времён, и собственно министерства, которое одновременно ведает и системой подготовки кадров и системой обеспечения промышленности новыми технологиями, чем, в конечном итоге, наука и является. Потому, совсем грубо если, спорят они за заказы. Отсюда и перманентный кризис школы – до неё ли тут!
И решение проблемы в науке об управлении давно известно. Развести компетенции конфликтующих субъектов так, чтобы пересечение их ликвидировать. В данном случае – развести заказ на образование и заказ на технологии. И в силу естественного взаимного дополнения компетенций наука и образование обречены будут не на спор, а на сотрудничество.
И не нужно будет никаких извинений.
