Разве что собственную жажду приключений потешить – но Хельги был уже достаточно взросл, чтобы не поддаваться мальчишеским желаниям. Как-никак 24 года! К этому времени прадед Кетиль уже прославил себя на войне с Миклагардом и, будучи уже знаменитым воином, участвовал в захвате Альдейгьюборга вместе с Хрёрекром. Дед Грим в 19 лет уже пользовался всеобщим уважением в Альдейгьюборге и ходил возле самого Хрёрекра до самой того смерти. Отец Орвар уже в 16 оказался способен собрать собственную русь и доблестью в Степной войне доказать хазарам, что русь будет им надёжным союзником. В 18 лет он получил от кагана грамоту с разрешением собирать дань вместо угров, а к 24 годам покорил древлян, дреговичей, радимичей и северян, не считая всяких мелких родов и народцев.
Так что он, Хельги Орвардсон, даже несколько запаздывает по сравнению со своими предками в том, чтобы получиться настоящую славу. Да, он, конечно, семь лет назад покорил древлян вторично, справившись с восстанием, что те подняли. И уже в его тогдашние семнадцать, его прославили за мудрость и хитрость, с какою он не только разбил лесовиков, но и свадьбою своею с Забавой привязал их к Руси Киаовской, а своим великодушием и парочкой красивых интриг - к себе как к князю.
А теперь вот Лиуческ без крови взял…
О это всё же не было такой вот славной победой, о которых скальды до сих пор поют, вспоминая Орвара, - с его победою над уграми, одержанной руками печенегов, но под руководством русов. Степняки-де в поле лежать остались, друг друга перерезав, а своя русь – цела осталась. И взяла под хазарами дань на славянах и северянах, а на кривичах – сама.
А уж что поют про штурм Миклагарда! По словам сказителей, его уж взяли – хотя на самом деле даже на стены не взошли. Но корабли, перетащенные волоком в Золотой Рог, где стены были пониже и пожиже, нежели в поле, и без того довольно напугали греков, чтобы те сами предложили дань откупную. И громадную!
Эх, надо бы что-то такое сделать, чтобы и про него, про Хельги, саги звучные складывать стали! И вот для этого лучше всего было бы пойти с русами и отай захватить город сзади. Но... Нельзя! Доля командира – управлять там, где сложнее и ответственнее. Где от решения его зависит многое, а иногда и всё.
Так что князь остался с основной частью своего войска. Так было разумнее. А значит – и нужнее.
Пока что всё происходило в соответствии с планом. Две лодьи с русами тихо отползли от лагеря и растворились в темноте. Теперь они у противоположного берега, прячась в тени, должны добраться до излучины, что огибала Волыньский город, и там, затаившись, ждать сигнала. Им должны был послужить три горящие стрелы, пущенные вертикально в небо. Впрочем, такой сигнал был скорее данью обычной предусмотрительности великого князя – а лазутчикам достаточно услышать крики и шум битвы, чтобы начать действовать со своей стороны.
Затем тоже в полной тишине и темноте от причала оторвались ещё три лодьи. У них задача проще – через полчаса вернуться, только уже наоборот, с шумом и светом, дабы обратить на себя внимание защитников города.
За час до рассвета войско было поднято и построено по родам и полкам. Как всегда, неизбежная в таких случаях неразбериха требовала дополнительного времени, чтобы всё разобралось и соединилось. Воинам было объявлено, что к руси подошло подкрепление, отчего штурм вражеского гнезда начинается прямо сейчас. Хельги не боялся теперь, что лазутчики и переметчики выдадут начавшиеся приготовления. Даже хорошо, если найдётся какой-нибудь перебежчик, который расскажет волыньскому князьку о начинающейся атаке. Тем больше он войск сосредоточит вдоль полевой стены, тем легче будет отряду диверсантов перебраться через стену поречную.
Раздали факела. Какое-то время ушло на то, чтобы ещё раз донести до самых тупых воинов, что зажигать нужно не по очереди, а одновременно.
Наконец, гул голосов потихоньку утих, показывая, что разобрались и с факелами.
Князь ещё раз посмотрел на небо на востоке. Как и обещал волхв, облачность была сильной и закрывала всё небо до окоёма. Ни Луны, ни звёзд, ни первых лучей на востоке, которыми Солнце, как пальцами, ощупывает небосвод прежде чем выкатиться на него. Темнота полная.
И тогда Хельги выдохнул:
- Зажечь факела…
