Из Смоленска же пришёл один золотых дел мастер, родом болгарин. И прихъодил он в часовню мою, и проникся Духом Божиим, и крестился, и пожертвовал деньги большие на строительство храма Св.Софии.
Прослышал же о том один из иудеев, родом полянин, по имени Гостята, и захотел отобрать те деньги, сказав, что отдают их будто бы на храм ложной веры, а не можно таковых возводить в городе хазарском. Считался ведь тогда Киев под хазарским каганом, как то ещё с Игоря пошло, коего каган на Русь поставил, как о том хазары говорили.
И пошёл Гостята к послу хазарскому и сказал ему: "Мы, иудеи киевские, собрали, кто сколько мог, торопясь выручить собрата нашего Мар Якова бен Ханукки, и собрали лишь 60 монет. А теперь христиане, кои посадили его в поруб за долг брата его, собрали больше денег и храм свой хотят строить в сём городе, который иудейскому царю подчинён. Запрети им строить тот храм, а деньги их заберём, и тебе, посол, и кагану".
Посол же обрадовался сему и послал к Ольге, сказав, что не даёт каган повеления строить Христианский Храм в Киеве, а деньги собранные возьмёт вирою за обиду вере иудейской кагановой.
Сия же звала меня и говорила: "Не могу ещё противостать кагану; не ставь церкви в Киеве, но в Вышгороде поставь, в городе моём. С иудеями же сделаю, чтобы не поступали более так".
И дала дружину городскую сопроводить христианскую общину нашу с деньгами в Вышгород. И когда были мы в Вышгороде, услышали, что был в Киеве бунт велик язычников против иудеев. Ведь торг вели иудеи, и в рост с большою лихвою деньги давали; оттого были язычники всегда недовольны иудеями; а как из тех большая часть была из хазар родом, и за то их ещё пуще не любили.
А поднял язычников киевских волхв их, из полян же, сказав, что ругаются иудеи на богов славянских и русских; и было то право так, ибо считают иудеи всех инако верующих безбожниками и не детьми Божьими.
И пошли кияне на торг, и в конец Козарий, и к Жидовским вопротам, и сожгли там много домов иудейских, а иных иудеев убили до смерти, и Гостяту убили.
Наместнику же хазарскому сказала Ольга, что в смуте той волхвы славянские виноваты, но дела то их веры, а на Руси за веру не преследуют; оттого не может она властью княжеской вмешаться, ибо, как женщина, даже верховным жрецом русским не является. А выдать-де волхвов тех как великая княгиня она не может, ибо не холопы они ей; а сам царь-де в Руси не волен, ибо договор был с Игорем о том, что хотя и в подручниках у Хазарана русь ходит, но по соузию с ним, а не по холопству.
И удивлен был наместник такой речью её, так что не нашёл, что сказать. Ольга же, отпустив его, велела христианам и язычникам всем дикую виру выплатить за иудеев и имущество их. А на деньги те хотела она поминки и подарки слать печенегам, если будут собираться хазары на Киев мстить за единоверцев своих; а шли бы тогда печенеги грабить вежи хазарские. Но не случилось того; не пошёл царь на Русь, ибо не было у него уже той силы, что прежде.
В лето 6459 (951). Второе лето было вёдро и был урожай, и расщедрилась земля Русская богачеством многим – и сытом, и фруктами многими, и скорою, и мёдом, и воском, и узорочьем, и самоцветы, и ремесленным делом всяким. И сказали люди: "Благословенна княгиня наша великая – её ведь старанием перестали князья и бояре поврозь себе богачество собирать, а смерда при том обирать".
И то было так: уставила ведь Ольга уроки и оброки постоянные, а сверх того не смела вершина племенная и старейшины излиха собирать; оттого оставалась у смерда, охотника или ремесленника лихва от того, что соберёт, промыслит или сотворит. И стали то люди продавать на торгах, а русы и гости разные покупать и торговать дальше, в странах чужих, - оттого выросло богачество русское.
Так то было, сказывают, при первых царях римских, при Нуме Помпилии, иже повелел посчитать все земли, принадлежащие Риму, и межевать их, а ремесленнику всякому указал ремесло его и уроки установил, и должности уставил в государстве своём. При Ольге же установлено было, что раньше обычаем считалось: что нет в руси ни норманна, ни славянина, ни кривича, но все суть русь; и племена же и языки русские да не воюют друг с другом, ибо все суть равные подданные русские, русью управляемые и русским князьям подсудные; они же токмо и вольны в войне и мире в племенах русских.
В сие же лето сделала указ Ольга, коим отменила человеческие жертвы на всей земле Русской, и волхвам да не приносить богам своим человеков, но жертвовать им животных, а от людей токмо бескровное – одежду или пищу, или изделия, или от промысла лесного что. А Свенельд как волхв верховный русский то утвердил, и жрецам под страхом смерти запретил людей жертвовати во всех племенах и языках русских.
